Семья  Израилевич. Запорожье. Артёма,85.
Борис Артемов
 
 
 
 
Моя бабушка Этель вышла замуж в январе 1928 года, а уже в декабре родилась дочь Ольга. В еврейских семьях не принято тянуть с рождением детей, к тому же бабушке было уже 28. Так случилось, ведь она после гражданской войны осталась старшей в многодетной семье, и надо было поднимать братьев и сестёр.

 
                               
Борис Артемов. Интервью с неординарным человеком, гордостью и патриархом Запорожской еврейской общины Аркадием Хуновичем Гендлером
 
Мы договорились о встрече в два часа дня, когда у него закончится репетиция.
-  Отчётный концерт, понимаешь, — сказал он. – Это очень серьёзно. Обещают привезти домой вовремя. Но если вдруг я опоздаю -  у подъезда в тени есть уютная лавочка.
Ровно в 14-00 я звонил в дверь его квартиры. Он открыл сразу:

Добрый день, многоуважаемая коллега Элеонора! 

Илана Вайсман написала книгу. И — умерла.
Книга и ее автор стоят того, чтоб о ней рассказать. 
Пример сохранения культуры памяти.

Искренне Ваш — Григорий Рейхман
 
Григорий Рейхман, специально «Киева еврейского»

Она нам  жить и помнить завещала…
                                          
  … Мне не довелось знать поэтессу и писательницу Илану Вайсман при ее жизни. Поэзия — не моя стихия. Но семейная хроника времен Второй мировой войны и Холокоста в форме документального романа, ее роман, изданный после смерти родной сестрой Гилой Ятковски, не могли оставить меня равнодушным. Как историка. Как человека, «сидящего в теме» уже много лет. Именно поэтому и решил, узнав о предстоящей  в Тель-Авиве презентации из интернета, ознакомиться с заблаговременно, что было лишь «делом техники». Так на моем рабочем столе и появилась «Черная слеза».

Уважаемая Элеонора!

До эмиграции мы получали множество обнадеживающих писем от родных и друзей из Америки. Поэтому мы безбоязненно приняли решение об отъезде.
Но жизнь оказалась неизмеримо сложнее. Только за первые 10 лет жизни в Штатах нам пришлось сменить 10 городов и 16 работ.
Сказать, что мы не были готовы к такому стилю жизни и к такому бешеному ее темпу, — значит, ничего не сказать. Для сравнения: за много лет жизни в СССР я сменил всего один город и одну работу.
      Все описанное в этой повести — быль. Буду рад, если кому-то она окажется полезной.
 
      Борис Волок.