поэтам-эмигрантам…
Разъехались, а, может, разбежались
по разным странам, городам и весям,
и только песни нежные остались
нам в этом мире, что безумно тесен.
И даже рифм призывное звучание,
печальных нот загадочный мотив,
не оправдает полное молчание
меж рейсами Москва и Тель-Авив.
И наши книги, никому не нужные,
в картонных склепах спать обречены,
не отвечает даже мнимой дружбою,
язык, с которым мы обручены…
***
Знаешь, жизнь закончилась вчера.
Потому что одиноки вечера.
И в проём открытого окна
только старость медленно втекла.
Грусть на дне хрустального бокала.
Жизнь, тебя всегда мне было мало!
Выпито вино страстей вчерашних,
мне б уснуть, не разбудив домашних.
Обо всём забыть пришла пора,
Знаешь, жизнь закончилась вчера…
***
Всё, что придумано мною — пустяк.
Так, мимолётная шалость,
так же кичится монетой бедняк,
что в старых штанах завалялась.
Всё, что задумано мною вчера-
сегодня уже не возможно,
не говорите, что проба пера,
ведь это понятие ложно.
Дождь за окном. Удивительный май!
Судьбу поменял и погоду.
Я выбираю и ты выбирай,
стили, метафоры, моду…
Инна Костяковская,
член Союза писателей Израиля
